Лай ответил на поцелуй - жадно, но в то же время безумно нежно, это словно было признанием и одновременно требованием, утверждением своих прав. Словно упаваясь, он касался губами губ Вольфгана, опрокидывая его на постель, касаясь губами длинных ресниц, покрывая поцелуями лицо...
Кто бы мог подумать, что он может быть таким?..
Он и сам не знал, наверное, что в его душе могут пробудиться такие чувства... Этот удивительный парень, раскинувшийся сейчас под ним, это всё из-за него.
Лай вдруг понял, что это серьёзно.
Вернее, он понял это уже тогда, когда перестал обращать внимание на хорошеньких девушек, или соблазнительных юношей, а те, кто попадал в поле зрения Лая подвергались нещадному сравнению с любимым ректором и с треском проигрывали... Только один он мог моментально вызвать головокружительный приступ возбуждения, не отпускающий ровно до того момента, пока Воль устало и умиротворенно не выдохнет...
Лай снова склонился к любимому, проводя языком по красивым губам, заставляя их приоткрыться и скользнув в рот... едва сдерживая стон. Ладонь коснулась внутренней стороны бедра Вольфгана, заставляя  отодвинуться, потом вверх, ласково касаясь промежности и поглаживая еще влажный вход, словно приглашая расслабиться.
Лай помнил, что подобная роль была абсолютно не свойственна Волю, а потому его просьба вызвала приступ какой-то щемящей нежности, и желание сделать все как можно осторожнее. Убийца готов был бы сам отдаваться кому угодно, лишь бы не причинять боль любимому.
Самое сложное в этом всем было сдерживать собственный темперамент, вспыхивающий, как сера на кончике спички, как новогодний бенгальский огонь...
Оторвавшись от сладких губ, Лай прижался поцелуем к шее, едва не оставив засос, но вовремя сдержался, спускаясь поцелуями ещё ниже, и обхватывая губами затевердевший сосок. Прикрыв глаза, он наслаждался, играя то с одной, то с другой с напряжённой бусиной языком, помогая себе пальцами, медленно подводя Вольфгана  к такому состоянию, когда даже неожиданная боль неподготовленного тела не чувствуется, перекрываемая бешеным наслаждением заведённого до предела тела...
Несколько быстрых поцелуев по животу; Лай намеренно минует напряженный  член, рывком приподнимая бёдра любимого, и касаясь влажным языком тугого колечка мышц, лаская и увлажняя.
Затем язык скользнул по головке члена, собирая выступившую смазку, а его место заняли пальцы, легко скользнувшие внутрь, в то время, как Лай вернулся к соскам, не желая прекращать ласки ни на секунду, максимально используя все свое тело...
Он уже и думать забыл об усталости - какой там, когда перед тобой раскинулся самый любимый на свете человек, а глаза его затуманены желанием?..

Бессовестный, заставил просить.. дважды. Быстрый поцелуй по ключицам, словно прося прощения - и за это, и за минутную боль - и Лай, приподнявшись, навис над любимым, толкаясь вперёд. Медленно вошёл. Полностью. Давая привыкнуть, находя нужный угол, начиная двигаться постепенно, не сводя жадного, требовательного взгляда с лица Вольфгана, ловя каждое изменение, замирая сердцем при мысли, что Волю может быть неприятно...
- Воль, я... - Лай выдохнул, снова качнувшись вперед, не находя слов, кроме самых банальных, но отчего-то зрела уверенность, что Кёниг и так все понял, он же всегда понимал.
Оно того стоило, стоило столько ждать, терпеть, эти долгие дни в университете, чтобы сейчас никуда не торопиться, чтобы знать, что этот удивительный человек полностью в твоём распоряжении.
Кто еще знал, что скрывается под маской невозмутимости Вольфгана?.. Кто еще догадывался, насколько обжигающе-страстным может быть Снежный Король?.. Лай убьёт любого, кто постарается узнать, кто хоть заподозрит.
Наёмник просто уничтожит таких.
- Мой... Не спорь.. Позволь просто поверить в это... - Он тихо прошептал, склоняясь к лицу Вольфгана и наслаждаясь каждым движением, этой восхитительной теснотой и осознанием того единения, которое позволил ему любимый неизвестно за какие заслуги.

Не передать накатывающее счастье, не рассказать никому.. кроме него. Где-то рушились горы, поднимались цунами, но даже если бы сейчас всемирный апокалипсис захлестнул эту небольшую долину в высокогорье Франции, Лай был уверен, что их бы ничего не коснулось. Потому что вокруг них время замерло, оставляя только выражение наслаждения на лице любимого.
От  сдерживаемого возбуждения перед глазами то и дело плясали искры, а пальцы покалывало, внизу живота свернулась тугая пружина, заставляющая наращивать темп, двигаться в каком-то ненормальном ритме - полутанец, полунасилие, а Кёниг выгибался так, словно у него в спине и вовсе не было костей, и Лай уже знал, что потом, позже, он обязательно займётся этой спиной, устраивая ей лучший массаж, потому что он и близко не подпустит к Волю местных массажистов, только и мечтающих наложить лапы на его сокровище...
Ещё движение, толчок, глубоко.
Восхитительная теснота, ощущение полного единения.
"Как же ты красив, Кёниг"
Темп нарастает, Лай придерживается выбранной плоскости, следя за лицом любимого, которого то и дело касается губами. Ощущать длинные ноги на своей талии - не это ли высшее счастье?..
Напряжение нарастает, заканчивается длина шнура, по которому стремительно бежит искрящийся огонёк, мягко ложится в ствол блестящий  патрон.

Потрясающая, тягучая, невероятная по силе и сметающая все на своем пути волна накрывает с головой, и получается только не рухнуть на Кёнига сверху, упираясь ладонями, продолжая двигаться, теперь уже медленно, останавливаясь, замирая...
Только сбитое дыхание обоих, растрёпанные влажные пряди, прилипшие ко лбу - осторожно убрать их кончиками дрожащих пальцев.
И побыть некоторое время так.. одним целым.

Лай отстранился, выскользнул, падая рядом на постель, и тут же перекатываясь, притягивая Воля к себе, быстро целуя родное лицо.
- Как я жил без тебя все это время?.. - вопрос был риторическим. Насущнее было конструктивное предложение:
- Завтра весь день проведём в постели! - Эта мысль крепко зацепила - в преддверии будущего возвращения в родные пенаты они не имеют права ни секунды тратить зря. Лай задумчиво провел кончиками пальцев по прессу любимого, касаясь белой жидкости, живописно (и невероятно возбуждающе) разбрызганной по животу.

- Гадами - никак нет, - Хитро улыбаясь, Лай облизнул кончики пальцев. Глядя в сияющие сейчас глаза майора, он вдруг понял, что может все и даже больше.  Горы свернуть и, если понадобится - притащить их поближе к отелю. И к чёрту какие-то ноющие мышцы, и не в таких ситуациях бывали. А то, получается, ради заказчика он может из кожи вон - а порадовать любимого своим видом на борде, ногами вверх из сугроба - нет?.. Лай негромко рассмеялся, заставляя себя сползти с кровати.
- В душ и по втором кругу? - весело сверкая глазами, спросил он.

Лай намёк понял, и устремился в ванную - набрать воды. Она и правда была, хоть куда.
На удивление, тело было лёгким, и дневная усталость чувствовалась, но как-то фоном, перебиваемая неожиданной эйфорией, которая свалилась на Лая в тот момент, как он увидел выражение удовлетворения на лице Кёнига.
- Кто кого еще ... сведёт.. -пробормотал Лай, возвращаясь, и усаживаясь на край постели, улыбаясь любимому. Они. Вдвоём. На краю мира. В снежной сказке. Это же невероятно!..
- Впрочем, как вариант. Если я сведу тебя с ума, тебе придётся оставить работу, и я возьму над тобой опекунство. Запру тебя в твоём же особняке и буду наслаждаться тобой в одиночку. - Лай тихо засмеялся, рассматривая любимого.

- В наручниках, - Лай мечтательно мурлычет, подставляя шею и чувствуя горячую волну по телу. Ну вот, так всегда. Стоит Кёнигу просто глянуть на него своим фирменным взглядом из-под ресниц - Лай тут же или тает, или заводится.  Дрожь по телу от прикосновений любимого, таких бесхитростных, но таких...желанных?..
Нельзя, Воль прав, нельзя так надолго разлучать их.
Кажется, это все уже поняли, даже та вздорная тётка, которую Лай интуитивно недолюбливал, хотя и вынужден был мириться с ее существованием и периодическим присутствием в жизни любимого.
Кёниг тянул его за руку, и Лайонел покорно шёл следом, крепко держась за ладонь и думая о том, что он, скорее, сам на себя наденет наручники и ошейник, и засядет в подвале.
"Что со мной случилось?.."
Нет, свобода не перестала манить его.
Просто... просто теперь она была разделена на двоих.
...В ванной было тепло, и горячая вода манила скорее окунуться. Лай потащил Вольфгана с собой в душевую, намереваясь припомнить прошлое и развести гору пены....

Вот тут бравый наёмник и оторвался по полной. Он умел ценить комфорт, хотя и не зависел от него. Но, если перепадала ночка-другая в уюте, где есть ванная и хорошая душевая - Лай брал от этого всё.
Заключив контракт с Менгеле, он зажил с исключительной роскошью (как ему самому казалось). Съемная квартира в центре  была шикарна, машина тоже, а работа, по сравнению с прошлыми миссиями, просто загляденье. Но всё же некоторые привычки парня с задворок остались, и были неистребимы даже строгим материнским голосом, изредка сварливо звучавшим в подсознании.
Оказывается, прижиматься к мыльному и пенному Кёнигу было невероятно возбуждающе. Особенно, когда сам - мыльный и пенный. Пришлось даже чуть добавить холодной в и так не слишком тёплую воду, иначе страсти рисковали накалиться нешуточные.
"Завтра наши тела нам не простят.."
- Ох, Воль, ты пробуждаешь во мне то, о чём я раньше не подозревал. - Лай тихо хмыкнул, тщательно смывая с тела любимого пену и мыло. - Не боишься?..

Ооо, этот поцелуй моментально вернул Лаю уверенность в собственных силах и возможностях. Но изводить любимого он не хотел. Сейчас им расслабиться в ванной и на боковую, если завтра они и правда не хотят весь день проваляться в кровати...
- Но это добавляет нотку экстрима в наши отношения, - беззаботно рассмеялся Лай, потащив Кёнига из кабинки в ванную, которая уже была наполнена больше, чем наполовину.
Горячая вода заставила негромкий стон удовольствия сорваться с губ. Устроившись уютнее, Лайонел вдруг вспомнил их совместное принятие ванны в особняке Мюнненгем, и подумал, что таскать за собой любимого везде, где только можно, входит у него в привычку. Не расставаться ни на секунду. Жаль, в жизни это сложно реализовать.
Он пристально рассматривал Вольфгана, а во взгляде вдруг промелькнула странная, почти звериная тоска.
- Жаль, мгновение нельзя остановить... - негромко пробормотал Лай, отводя взгляд.

- Оххх... -  Лай блаженно прикрыл глаза и сполз, под сильной рукой ректора ниже. Длинные ноги не помещались в ванной, оттого пришлось забросить их на бортик.
- Милый, а давай ты бросишь свою работу и я найму тебя личным массажистом? - он хитро усмехнулся, не открывая глаз, и попытался наощупь нашарить талию любимого. Промахнулся пару раз, скользнув ладоняим по сильному, тренированому телу, пряча хитрющую улыбку.
- Я буду тебе хорошо платить. Мммм, натурой, - Лай всё же не удержался, расплываясь в широкой, довольной ухмылке, качнулся ближе, прижимаясь к тёплому боку.

Пожалуй, Лай был самым беспутным медиком из всех возможных.  По крайней мере по отношению к себе. Казалось, когда он сам получал травму, то все его знания куда-то улетучивались, оставалась только безбашенность, и Кёниг, который уже несколько раз спасал Лаеву драгоценную шкурку. Того и гляди, можно привыкнуть  к таким раскладам, и вообще забыть, как штопать себя и накладывать повязки...
Довольно что-то простонав в ответ на прикосновения и поцелуй, Лайонел разулыбался, ощущая, как голова ненаглядного ректора приятной тяжестью коснулась плеча.
- Отомнём друг друга по очереди, или вызовем очаровательных массажисток? - задумчиво прикинул Лай, есть ли тут такая услуга. Должна была быть. И неожиданно улыбнулся совершенно несвойственной ему улыбкой, услышав продолжение тирады Кёнига.
- Я с тобой тоже. Странно для человека, у которого никогда не было дома. С тобой я понял, что это. - Его голос был негромкий, со странными, задумчивыми интонациями. Лай смотрел на воду, но потом перевёл взгляд на темноволосую макушку, заглядывая в лицо и улыбнулся.
- Ночь хороша. - Тишина нарушалась только капанием воды и редким плеском, когда Лай опускал то одну, то другую ногу в воду.

Отредактировано Лайонел О`Коннелл (2010-10-21 01:58:40)

Лай нахмурился. Что-то слишком быстро он расслабился, размечтавшись о прелестях отдыха. Действительно, чтобы сделать укол, много времени не надо, и мало ли, может, орда подосланных прекрасных убийц только и ждёт, чтобы два измотанных военных вызвали их на массаж...
Он наклонился, быстро целуя уголок любимых губ.
- Без тебя меня бы давно убили. Иногда мне кажется, что я слишком расслабляюсь в твоём присутствии, и могу подставить тебя. - Лай виновато провёл ладонью по собственным волосам, еще влажным. - Я сам все сделаю. Это лучше, чем изводиться от всевозможных эмоций, наблюдая, как неизвестная женщина хватает тебя за спину... - он проворчал, пряча взгляд и, кажется, немного смутившись.
Выбрался из ванной, протянув одно полотенце Кёнигу, вторым вытираясь сам. В халат заворачиваться не хотелось - в комнате было тепло, а развороченная постель и разбросанные элементы Вольфгановой пижамы напоминали о несостоявшейся попытке честно уснуть. Лай тихо засмеялся, направляясь к окну и распахивая створку. Быстро оценил простреливаемое пространство и довольно ухмыльнулся: кровать была вне зоны поражения, да плюс овраг за окнами - подобраться к ним с этой стороны будет проблематично.
- Предлагаешь заработать на этом денег? - обернулся убийца, отвечая на последнее заявление Вольфгана и лукаво улыбаясь. Телу больше всего сейчас хотелось вытянуться на горизонтальной поверхности, особенно после ванной.

Разве можно отказать, когда вопрос так веско аргументирован?.. С тихим стоном Лай смог только переползти на кровать удобнее, чтобы ткнуться лицом в подушку, и продолжить удовлетворённо поставнывать уже туда. От удовольствия, которое вызывалось этими удивительно нежными и в то же время сильными прикосновениями.
"Стыдно. Стыыыыдно, Лай, ты полный лузер. Воль сегодня весь день ловил тебя по склону, потом удовлетворял, и теперь снова удовлетворяет, а ты можешь только лежать и стонать в подушку от удовольствия и благодарности... Хорош наёмник..."
Но на самом деле стыд мешался со странным счастьем, и наёмник посчитал, что  Воль сам решит, когда с него достаточно, он не мальчик, в конце-концов. И, несмотря на то, что он младше, во многом он намного рассудительнее и взрослее одного белобрысого убийцы...
"Как я жил раньше?.."
Лай зажмурился и довольно улыбнулся:
- И что ты можешь сказать о моих шрамах?.. Кроме тех, о которых я рассказал в обмен на самый сногсшибательный, сладкий, чувственный и эротический поцелуй в моей жизни?..

- Ты читаешь меня, как карту, - довольно мурлыкнул Лай, ёжась от удовольствия. Потом память отнесла его на некоторое время назад, сейчас кажущееся таким далёким, когда они только познакомились, и он уложил Кёнига в больницу, сделав то, что до него не смог ни один киллер, но его это тогда совершенно не радовало. Потом он порезал палец и началось.. Годами выстраиваемая защита от всех внешних воздействий растворилась, словно ее и не было, и Лай стал таким.. каким всегда мечтал быть. Раскрепощённым и беззаботным. Может быть, ему стало всё равно, выживет ли он? Или как это еще можно назвать?..
- Конечно я не ожидал, - проворчал он. - Разве такое можно предсказать?.. Я скорее думал, что ты мне шею свернёшь за наглость.. - он до сих пор помнил своё изумление на грани с потрясением, и то, как сложно было взять себя в руки и не продолжить начатое... А потом Университет и всё остальное.
- У меня был перерыв около двух лет, - он вспомнил, - в получении травм. Пока я не порезал палец и не накормил тебя мясом по-французски с собственной кровью. С того же вечера началось - мы развалили ваш чердак с Крисом, - Лай фыркнул, - Потом появился Льюис, и пошло-поехало. Это закономерный баланс, потому что в моей жизни появилось что-то очень хорошее.